Доктор Эли, психиатр из Национального института душевного здоровья, выступая на ежегодной конференции Ассоциации исследователей детства, сказал: «Разобраться в устройстве атомной бомбы - это детская игра по сравнению с тем, чтобы разобраться в детской игре!» Как он был прав! Игра маленького ребенка так сложна, так разнообразна, во многих отношениях так загадочна, что педагоги, психологи и психиатры уже много лет считают ее интереснейшей областью исследования. В последние тридцать-сорок лет были сделаны сенсационные открытия о значении игры в жизни маленьких детей. Зигмунд Фрейд в своей работе «За пределами принципа удовольствия» писал:
Когда Фрейд сделал это наблюдение, оно было революционным - мы ощущали себя на пороге восхитительных открытий; оказывается, инстинкт игры служил весьма реальным, прекрасным целям - для ребенка это способ изучать мир и себя самого. Это вовсе не бессистемное, случайное занятие, не выплеск детской энергии, а важнейшая, насущнейшая жизненная задача. Эту точку зрения с полной определенностью подтверждают исследования и эксперименты в психиатрии, которые привели к развитию. У маленьких детей, как мы выяснили, есть эмоциональные проблемы, но для детей ранние экспериментальные методы терапии взрослых не годятся, ведь нельзя сказать трехлетнему ребенку:
«Лягте па кушетку и говорите все, что придет вам в голову». Психотерапия, независимо от конкретной школы или направления, и на заре своего становления, и сейчас строится в основном на вербальной коммуникации, а у маленьких детей язык еще слишком ограничен и слишком нов, чтобы на него полагаться. Чем больше Фрейд и его последователи узнавали о бессознательных чувствах взрослых, тем больше они выясняли и о том, что чувствовали эти взрослые в детстве; понемногу мы скопили солидный запас знаний о детских чувствах и потребностях, о которых сами дети не могут нам рассказать, однако эти начали понимать, что, если дети не говорят о своих чувствах и проблемах, они в них играют; игра - язык, на котором ребенок выражает свои неосознанные чувства и потребности, и если мы будем достаточно чуткими и внимательно прислушаемся и присмотримся к детским играм, игра может стать языком, на котором ребенок рассказывает об этом взрослым.
Прекрасно помню, какой восторгу меня вызывали первые наблюдения о детских играх, которые начали публиковать в 1930-1940-х годах, Анна Фрейд и другие ученые. Они обнаружили, что все чувства, которые вспоминаются во время психотерапевтического лечения взрослых, отчетливо видны в детских играх.
Насколько сильно значение игры в жизни маленьких детей?
Первые ученые-психиатры, в частности, обнаружили, что дошкольники сталкиваются с проблемой конкуренции; в младенчестве они были центром мироздания, однако, подрастая и умнея, они понимают, что любовью и вниманием придется делиться, и это открытие вызывает у них сильный гнев - а гнев приводит к чувству вины. Располагая такими знаниями, мы наблюдаем, как четырехлетняя Джейн играет с куклой; сначала она целует ее, гладит, дает бутылочку - чистейшая материнская любовь.
А потом безо всякого перехода девочка хватает куклу за ногу, бешено крутит над головой и визжит: «Ну, вредная девчонка, я сейчас оторву тебе голову, а потом утоплю в ванне!» Тем же вечером мама девочки купает ее маленькую сестренку. Она просит Джейн посмотреть за Джуди, пока она сходит за полотенцем. «Безо всяких причин», как представляется маме, Джейн кричит: «Нет, нет, не оставляй меня с малышкой!»
Девочка не на шутку испугалась. Если мы хотим понять, почему Джейн вдруг стало так страшно, стоит ли нам расспрашивать ее? Нет: нельзя ожидать, чтобы маленький ребенок понял, какой скрытый смысл стоит за его поведением, если даже мы, большие, умные взрослые, разбирающиеся в психологии, никак не можем сообразить, что к чему! На каком же «языке» Джейн сообщила нам о своих чувствах? Что она «рассказала», когда играла с куклой? Девочку обуревают крайне противоречивые чувства - любовь и ненависть, стремление защитить и жестокая враждебность. Наблюдая за ее играми, мы поймем, отчего она отказалась даже на минуту остаться наедине с маленькой сестрой: Джейн боится, как бы злые чувства не пересилили любовь.
Дошкольники, как мы узнали в первые годы психиатрических исследований, сердятся и на взрослых, но поскольку взрослые такие большие и всемогущие, дети изо всех сил стараются скрыть этот гнев. Нужно его куда-то выпускать, так что иногда его «энергия», «сила» или напряжение, которое он вызывает, выражается нехорошо - страшными снами, мокрой постелью.
А иногда ребенок «прорабатывает» это чувство более спокойными способами, например когда лепит из пластилина, и далеко не всегда делает при этом такие уж тонкие намеки! Например, он говорит: «Я слеплю маму и папу», а спустя пять минут весело откручивает головы объектам своего обожания. Или заявляет: «Я большущая грозовая туча, как загремлю, все испугаются!» В игре ребенок выражает некоторые свои чувства касательно всемогущества взрослых и свой страх и гнев из-за того, что он пока так мал и беспомощен.
